Грань риска - Страница 90

Много времени проводила Ким и в замке — либо на чердаке, либо в винном погребе. Находка дневника Элизабет подтолкнула ее к продолжению поисков. Отчаяния, вызванного бесплодностью предыдущих изысканий, как будто и не было.

В первых числах сентября, во время первого посещения замка после бесценной находки, Ким посчастливилось найти еще одно важное письмо. Оно находилось в том же матросском сундуке, что и дневник. Это было письмо Джонатана Корвина, члена магистрата, хозяина нынешнего «Дома ведьмы», адресованное Рональду Стюарту.

20 июля 1692 года

Салем

Дорогой Рональд!

Я нахожу весьма благоразумным обратить Ваше внимание на то, что извлечение Вами тела Элизабет из места его захоронения на Висельном холме было замечено Роджером Симмонсом, который также стал свидетелем того, как сын Ребекки Нерс извлек тело своей матери из той же могилы, что и Вы. Я прошу Вас, моего друга, не предавать широкой огласке Ваши действия в наше столь неспокойное время, если Вы не хотите навлечь еще большее несчастье на себя и свою семью, так как перезахоронение останков казненных многими расценивается как козни дьявола. Я также нисколько не настроен привлекать к этому делу общественного внимания по тем же причинам, а именно: чтобы не навлечь на Вашу голову несправедливых обвинений. Я говорил с вышеупомянутым Роджером Симмонсом, и он поклялся мне, что никому не расскажет о Вашем деянии, за исключением членов магистрата, понеже они спросят его об этом. Да пребудет с Вами Господь.

Ваш слуга и друг Джонатан Корвин.

После этой находки в течение двух недель Ким не удавалось найти ничего, что касалось бы Рональда и Элизабет. Но это нисколько не умерило ее энтузиазма, и она продолжала проводить в замке много времени. Осознав, хоть и не сразу, что почти все документы на чердаке и в винном погребе имеют историческую ценность, Ким решила отныне сортировать просмотренные бумаги, а не просто искать документы семнадцатого века.

На чердаке и в погребе она выделила специальные места хранения документов, время создания которых она разделила на полувековые промежутки. В каждом таком хранилище она разделила документы на деловые, государственные и личные. Это была монументальная задача, но решение ее давало Ким чувство удовлетворения, даже если ей не удавалось ничего присовокупить к коллекции, касающейся ее предков из семнадцатого столетия.

Вот так, в полном душевном комфорте и согласии с собой, провела Ким первую половину сентября, деля свое время между украшением и обустройством дома и приведением в порядок семейного архива. К середине месяца она совершенно перестала ходить в лабораторию и не встречала никого из работавших там исследователей. Более того, она все реже и реже видела Эдварда, который приходил домой все позже и позже, а уходил на работу все раньше и раньше.

12

Понедельник, 19 сентября 1994 года

Стоял чудесный осенний день. Яркое теплое солнце быстро подняло температуру почти до восьмидесяти градусов .

К полному восторгу Ким, окрестные леса стали постепенно одеваться в великолепный осенний наряд, а прилегающие к имению поля покрылись красно-золотым покрывалом.

Ким вообще перестала видеть Эдварда. Сегодня он встал намного раньше, чем она успела проснуться, и ушел, не позавтракав. Это она могла сказать точно, потому что в раковине не оказалось грязной посуды. Ким нисколько не удивилась, когда несколько дней назад Эдвард объявил ей, что сотрудники лаборатории теперь решили есть прямо на рабочем месте, чтобы не терять времени. Он также рассказал Ким, что им удалось добиться просто замечательных успехов.

Все утро Ким провела в коттедже, занимаясь его украшением. После тяжких сомнений, когда Ким промучилась неделю, размышляя, какую ткань купить на покрывала и занавески для спальни, она, наконец, сделала этот трудный выбор и теперь была очень довольна собой. Держа в руках клочок бумаги, на котором записала номера материи по каталогу, она позвонила подруге из Центра отделки интерьера в Бостоне и сделала заказ.

На завтрак Ким насладилась салатом и холодным чаем. После этого отправилась в замок приводить в порядок архив. Придя туда, она, как всегда, несколько минут решала, куда ей пойти на этот раз. Решила, что на чердак. Уж очень хороша была сегодня погода. Ким подумала, что в погребе она станет заниматься разборкой, когда испортится погода и пойдут дожди.

Ким прошла в самый конец чердачного помещения и принялась за работу. Сегодня ей предстояло рассортировать содержимое нескольких шкафов. Для сортировки она использовала каталожные ящики на колесиках, в которые Эдвард при переезде паковал свои книги. Ким начала разбирать документы. В большинстве своем это были деловые бумаги, относящиеся к началу девятнадцатого века.

Ким привыкла читать рукописные страницы, легко разбираясь в чужих старомодных почерках. Чтобы определить вид документа, ей теперь достаточно было взглянуть на его название, если оно было. Если же нет, то вполне хватало прочтения первого абзаца. Ближе к вечеру она занялась последним на сегодня секретером. Перебирая судовые контракты в предпоследнем ящике, она вдруг наткнулась на письмо, адресованное Рональду Стюарту.

Ким уже очень долго не удавалось найти ничего, касающегося ее предков из семнадцатого века. Находка была сюрпризом, и Ким даже вздрогнула от неожиданности. Она посмотрела на письмо, не веря своим глазам. Взяла его кончиками пальцев, как брала Мэри Кастленд письмо Матера. Подпись очень ее заинтересовала и породила некоторые надежды. Письмо было от Сэмюэля Сьювалла.